Выжжено - Страница 141

141

Таггард потёр лоб и зевнул.

– Был, но я убрал его в гараж. Телефонная сеть умерла. – Он бросил недовольный взгляд на телевизор. – Да и этот ящик тоже можно выкинуть. Если какие-то станции ещё и работают, сюда им не пробиться.

Через два дня Маркус был уже на ногах. После настоящего горячего душа он словно заново на свет родился. Своё постельное бельё, пропитанное потом, он отнёс в гараж, где предполагалось наличие стиральной машины.

Гараж был огромный, его машина в нём почти терялась. Можно было разместить рядом ещё одну-другую…

Ах да. А где, собственно, машина Таггарда?

– Я её продал, – сказал Таггард. – Выменял на инструменты и запасы, так сказать. В деревне почти все отказались от машин; осталось штуки две, они принадлежат общине. На крайний случай.

Упомянутые инструменты занимали маленькую мастерскую, а запасы размещались в шкафах и на полках. Рядами стояли банки консервов – рыбных, мясных, овощных и фруктовых. Мешками – мука, рис, кукуруза, чечевица, сахар, соль, овсяные хлопья и макароны. Канистрами – уксус и вода. Брусками – маргарин. Коробки с сухофруктами, пряностями, кофе. Запасы туалетной бумаги, стирального порошка, пакетов для мусора. И так далее. Очень много. На первый взгляд могло показаться, что этого хватит на всю жизнь целой семье, но это, возможно, был всего лишь годовой запас для одного человека. А для двоих, естественно, этого хватит лишь на полсрока.

Отопительный котёл, отгороженный тонкой стенкой, стоял у прохода в жилую часть, а по другую сторону – стиральная машина и раковина умывальника.

Если это вообще была стиральная машина. Предметы американского производства и всегда-то казались Маркусу странными; а этот аппарат, скорее всего, вообще был собственной конструкции.

– Тут всё немного по-другому, – объяснил Таггард. – Деревенский генератор не даёт столько тока, чтобы мы могли использовать обычные стиральные машины. В этой машине есть только мотор, который вращает барабан с бельём, а управление простое, механическое. Горячую воду надо наливать из котла, а порошок сыпать по потребности…

– В деревне есть свой генератор?

– Конечно. Посёлок стоит на берегу сильного горного ручья; выше по течению запружен рыбный пруд, а сток приводит в действие два генератора. Достаточно для электрического освещения, для холодильников и вот для этого.

Стирать бельё в такой машине оказалось делом утомительным. Маркусу пришлось несколько раз сливать воду, набирать новую. Подбрасывая между делом дрова в котёл. И, конечно, отжимала машина слабо, бельё было совсем мокрым, когда он вынимал его и развешивал перед котлом, в самом тёплом месте гаража.

Тут снова появился Таггард.

– А вот с этим я опоздал, – сказал он. – Надо было заменить котёл на кафельную печь. Она экономит дрова. Вы, кстати, знаете, что кафельную печь изобрёл Бенджамин Франклин? Один из отцов американской Декларации независимости? Кто-то недавно мне рассказывал. Занятная деталь.

Маркус наморщил лоб.

– Для чего вообще в деревне, рассчитанной на выживание, построили дом с мазутным отоплением?

– Хороший вопрос. По той же причине, которая привела нас к гибели: потому что нефть всегда была так бросово дешёвой.

– А что делать, когда кончится стиральный порошок?

Таггард прислонился к стене и скрестил руки на груди.

– Тут несколько женщин уже производят его из натурального сырья. Стирает он не добела, но чисто.

Маркус разглядывал прищепки. Они были ещё из пластика. И лучше не спрашивать, что будет, когда они сломаются.

– Тут много работы, чтобы просто обслужить себя, – продолжал Таггард. – Вам придётся тоже в ней участвовать, если вы хотите здесь остаться.

– Я не хочу здесь оставаться, – признался Маркус.

– Я вам верю. Но вам придётся.

Маркус повесил на верёвку последнюю вещь – свои пижамные штаны – и направился к машине. Ключ зажигания торчал в замке. Он открыл дверцу, повернул ключ зажигания и наблюдал за стрелкой уровня горючего.

Она не шелохнулась.

Грандиозно. Маркус вышел из машины, захлопнул дверцу, пошёл к заднему бамперу, встал на него ногами и снова спрыгнул, чтобы машина качнулась. Прислушался к шуму жидкости в баке: то был слабенький, смехотворный всплеск. Горючего не набиралось и чашки.

– Вы правы, – сдался Маркус. – Мне не остаётся ничего другого.

Таггард мягко улыбнулся. Его борода становилась всё гуще, отметил Маркус.

– К тому же снега слишком много. Вы бы не пробились.

Постепенно к Маркусу вернулась и его способность ориентироваться во времени. Сегодня было воскресенье, и когда опустились сумерки, Таггард предложил ему пойти с ним в церковь.

Маркус не считал себя верующим, а тем более набожным, но, пожалуй, здесь было не время и не место возвещать об этом с высокой колокольни.

– Почему бы и нет?

– Воскресная вечерняя служба – что-то вроде сходки всей общины, – объяснил бывший агент ЦРУ. – Я думаю, уместно будет показать вас остальным. Пока не поползли слухи; вы же знаете, как это бывает.

– Что ж, разумно, – согласился Маркус. Слухи. Ага. Ну, это может быть и весело.

Колокол не звонил, люди просто собирались в пять часов. Дом Таггарда стоял на краю деревни. Они поднялись на холм, и дорога снова пошла под горку, дома стали больше, были при них и сараи, стойла и теплицы. Маркусу это напомнило амский посёлок меннонитов, который он, правда, видел только в кино, в том фильме с Харрисоном Фордом; как, бишь, он назывался? Ах да, «Последний свидетель».

141