Выжжено - Страница 168

168

Комната с белыми стенами была совсем голой. Единственным украшением были растения на подоконнике.

И книги. Они стояли в трёх шкафах за стеклом, и Маркус коротал время, пытаясь прочитать названия на корешках. Естественно, много было религиозных книг. Конец света, казалось, был здесь преобладающей темой. Преподобный держал также много книг по экологии, политике и сельскому хозяйству. На пюпитре для чтения лежал толстый труд под названием «Библейское земледелие».

Через полуоткрытую дверь можно было видеть происходящее в остальной части дома. Мимо проносили окровавленные полотенца и миски. Пахло дезинфекцией. Слышались приглушённые голоса:

– …нехорошо…

– А он может?..

Двери открывались и тихо закрывались. Шелестели шаги. Текла вода.

На Маркуса приступами накатывала такая усталость, что он мог бы заснуть на месте. Одна женщина принесла ему яблоко и краюху хлеба, это снова оживило его.

Он услышал голос преподобного:

– Да, я иду. – Хлопнула дверь, и снова воцарилась тишина.

Может, размышлял Маркус, они его теперь просто прогонят? Изгнание – это ведь было чувствительным наказанием для людей, которые посягнули на продовольственные запасы общины. Наверняка так и будет.

В какой-то момент он заметил, что солнце выглянуло из-за туч уже на другую сторону дома. Неужто он просидел здесь уже целый день?

– Мне надо в туалет, – сказал он своему охраннику.

Тот странно посмотрел на него, и Маркус понял, что снова сделал ошибку. В Америке не ходят «в туалет», здесь ходят «в ванную». Никогда ему не научиться этому.

Охранник проводил его к месту, обозначение которого здесь не использовалось. Окна были зарешечены, о бегстве нечего было и думать. Маркус помочился, вымыл руки и, снова выйдя в коридор, увидел, что его ждёт преподобный – в полутьме маячила его высокая, могучая фигура.

– Вам надо зайти к нему, – сказал он.

Маркус подавленно кивнул.

– Хорошо. – И медленно двинулся к священнику, чувствуя за спиной охранника и его оружие.

Преподобный Смолл жестом велел ему подойти поближе.

– До утра не доживёт, – шепнул он Маркусу. – Он это знает. Он хотел поговорить с вами с глазу на глаз. Ведите себя сообразно этому.

Маркус судорожно проглотил комок в горле.

– Постараюсь.

Он вошёл, услышал, как дверь за ним снова заперли, его окружил запах больницы и смерти. Он только и мог, что смотреть на человека, который лежал на кровати, высоко поднятый на подушках, перевязанный, бледный, с глазами, запавшими ещё глубже, чем прежде.

– А, – еле слышно выдохнул Таггард. – Маркус. Это вы. Хорошо.

Маркус подошёл ближе.

– Мне очень жаль, что так получилось. Так глупо было с моей стороны посягать на продовольственные запасы.

– Зачем вы вообще это сделали?

– Я хотел выжать подсолнечное масло, чтоб заправить мою машину. Вместо дизельного топлива. И уехать, пока на меня не навесили это, с дочкой преподобного.

Таггард задумчиво смотрел на него.

– Да, – произнес он наконец. – Это было действительно глупо.

– Мне очень жаль, – сокрушённо сказал Маркус.

Таггард указал ему на стул.

– Я должен рассказать вам кое-что. Сядьте. Это потребует времени.

Маркус кивнул, подвинул стул и сел так, что они хорошо могли видеть друг друга.

Бывший агент ЦРУ, казалось, собирался с силами. Он походил на десятиборца, который уже преодолел девять видов, и ему оставался последний, но самый трудный.

– Я хочу сказать вам, Маркус, – начал он, – что знал вашего отца…

Глава 46

Маркуса словно обухом по голове ударили.

– Что, правда?

Как будто этот человек перед лицом смерти стал бы рассказывать сказки.

На лбу Чарльза Таггарда выступила испарина. Разговор давался ему с большим трудом. Позднее Маркус поймёт, что стал свидетелем того, как человек открывал тайну, которую слишком долго носил в себе.

– Что вам известно о занятиях вашего отца, Маркус?

– Почти ничего. Я был ещё ребёнком, когда он умер. – Поскольку Таггард выжидательно молчал, он продолжил: – Насколько я знаю, под конец отец запатентовал своё изобретение, которое принесло нам много денег. После его смерти. – Он осёкся, когда ему что-то стало ясно. – Денег, без которых я не был бы здесь. Всё это приключение, фирма с Блоком, всего этого не было бы без этих…

– Без этих двух миллионов евро, – завершил фразу Таггард. Он наблюдал за Маркусом, казалось, зная, что тот спрашивает себя, каким образом это может быть известно. – Человеком, с которым ваш отец заключил договор, был я.

– Вы?

Таггард устало улыбнулся.

– Признаюсь, я тоже вначале подумал: что за совпадение, когда увидел вашу фотографию в газете и прочитал фамилию… Но, может, случайностей в жизни меньше, чем мы думаем.

Маркус подался вперёд.

– Тогда вы должны знать, что это было за изобретение! – Лицо его исказилось. – Мы ведь не знаем этого.

Таггард кивнул, казалось, что ему приходится бороться за каждый вдох.

– Вы и не могли этого знать. Никто не должен был знать.

– Но…

– Всё это части одного целого, Маркус. Изобретение, договор, деньги. Вторжение в дом. И несчастный случай.

«Нет, – подумал Маркус. – Нет».

– До того, как поступить на службу в ЦРУ, я работал в одной консалтинговой фирме, «Eurocontakt». На первый взгляд, ничего особенного; многие выпускники с моего курса попали в отрасль консалтинга. Тогда эта отрасль переживала свои великие времена. Там зарабатывали большие деньги, правда, и работали для этого невероятно много. Консалтинговые фирмы могли выбирать себе лучшие кадры. Так что это было и своего рода отличием. – Он с хрипом набрал воздуху в лёгкие. – Как правило.

168